Ни голоса, ни дыма, ни саней,
Ни звёздочки,
ни ангельского лика...
А. Городницкий.
Ни звезды, ни огня, ни дороги —
такие туманы!
И сжимаем бинокли и трубы
до боли в суставах.
Это странно, мой друг —
Ах, мой друг, до чего ж это странно:
Ведь обычно туманы белы,
А сегодня — кровавый.
И храбрейшим из храбрых
внезапные ведомы страхи,
В этом странном тумане
их каждому хватит на долю.
Ах, мой друг!
Так ли важно — от ордена или от плахи
Мы из розовой мглы
Выбираемся нынче на волю!
А кругом обещают
открытие новых Америк,
А на всех баррикадах кричат
о взаимном доверье...
Без истерик, мой друг!
Ах, нельзя ли, мой друг, без истерик!
Это дело кликуш —
Говорят, у них острые перья.
И не в том ведь беда,
Что ни зги не увидишь в округе,
А беда,
Что в мерцающей мгле одинаково серы
И душа, что светла,
Но не в силах противиться вьюге,
И души, что темна,
Лабиринт без надежды и веры.
Заплутала в тумане Земля —
где тут море, где суша,
Но молчат ревуны,
Только струны звучат маяками:
Посылают друг другу сигнал
неспасённые души,
Прорываясь к свободной воде,
Как ведётся веками.
1992
|
|
